Первое, окончательное и бесповоротное
Здесь, на разломе, средь пробуждающихся демонических сил, возникает удивительная игра, математические тайны которой приводят в трепет алгебраистов и геометров, плотность информации — кибернетиков, концентрация мысли и полнота переживаний — психологов. Новым шахматам я приписал бы (на уровне правил): сильных ферзя и слона, двойной ход пешки, рокировку. Последнюю мы начали получать с XVI века, остальное скомпоновалось в конце XV века.
«Первое, окончательное и бесповоротное» создание новых шахмат в одно из десятилетий второй половины XV века — миф: история трудится над ними до и после. Но из раковин и водорослей появляется жемчужина — сразу на центр стола. Некто глубочайше образованный, влиятельный и «слышащий время» — должен был выбрать, оформить, запустить уникальный вариант. Какая красота создана! Несколько показательных деталей.
Кроме лошади, исчезли попрыгунчики — и заработали «экраны»; криволинейное свойство проникать, убереженное коню, делает их неабсолютными. Факт динамического равенства сил коня и слона, фигур-антиподов. Основа позиционной игры. Свобода разношерстное менять (и не бояться разменов) порождает «вееры выборов», широкую зону динамического равновесия. Подобного нет в шатранге!
Измени размер доски, ход ферзя… — хрупкое балансирование рушится. Но — словно возможности, использованные впереди, уже заложены здесь: ни рокировка, ни «взятие на проходе» его не колеблют.
Трикстерский, юмористический прыжок рокировки игру взбодрил. Ход двух фигур одновременно — изобретение радикальное и в играх уникальное. Как и битье фигуры там, где ее нет («взятие на проходе»). Во время «дискуссии о правилах» (0-е годы XIX века) Петров пишет: «Нелогичное и аномальное правило, которое, однако, надо оставить, ибо оно увеличивает силу пешки и ее возможные комбинации». Именно эти «аномалии» паутинку шахмат не поколебали! Игра сделана на диво добротно, сочно — архетипично; не только из игрового опыта или эстетической интуиции — метафизикой и математикой сущего.
Кто же в преддверии череды европейских войн послал в мир игрушку, более подходящую возрождающимся, стремящимся к эмансипации чувства полуварварам? Версия Рикардо Кальво о «группе мистически настроенных поэтов Валенсии» надежна — как авторство полуграмотного саутгемптонского актера трагедий Шекспира. Кто «Френсис Бэкон», мудрец и тайнознатец, нацепивший маску «собирательного творца» — или вправду отдал он магический знак почитателям изящной латинской словесности?
Помню, гуляли мы с Борей Гулько по цветущим апельсиновым садикам «еврейского» района Севильи и говорили об уходящих из этого рая в пустоту; как отчетливо доносились до меня оттаявшие в воздухе через 00—600 лет крики, лязганье железа лионских погромов… Новые шахматы, как они обнародованы в конце или середине XV века, — прощальный дар мавров или евреев изгонявшему миру. Гений, пустивший стрелу общественной жизни — был он странен и бескорыстен, — словно вне пыток, бегств и обид. Имя, мотив?..
Конкурент ему и сообщник — «мировой дух». Изольется дланью избранника — или произведет неспешно, в тысячах тысяч, кровь единого замысла.
Источник: http://vseo-sporte.ru